КАЗАК М.С. КРАСНОВ ПЛЕННИК ЗА СЛУЖБУ ЧИЛИ

КРАСНОВЫ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ










Прошло время, и в 1939 году в Европе разразился по-
жар Второй мировой войны, которая с лихвой превзошла
Первую не только по масштабам и своей жестокости, но
и по грубейшим ошибкам, которые совершили правители
обеих воинственно настроенных сторон.

 В 1941 году Германия, до того времени победоносная,
нарушила свой иллюзорный пакт со Сталиным и напала
на Советский Союз. Здесь мы не станем рассматривать ход
войны как таковой, но нужно подчеркнуть один факт, несо-
мненно важный: немецкие войска пробили брешь в желез-
ном занавесе, с помощью которого правители Советского
Союза отгородились от всего мира.
 По мере продвижения немцев по казачьим землям, ка-
заки внутри страны (а также казаки Зарубежья в помощь
им), незамедлительно мобилизовались. Военная помощь и
немецкое оружие активизировало казачье сопротивление
коммунистической власти и повсеместно начали формиро-
ваться группы добровольцев, готовых идти в бой.
 В Европе воодушевление среди русской эмиграции
было очень большим - немецкий поход на восток мог стать
концом для советской власти – разве можно было оста-
ваться безразличным перед такой возможностью, которая
открывалась для них – людей,изгнанных с Родины?
 Генерал Краснов не сомневался - его роль не должна
ограничиваться только лишь воодушевлением молодых
соотечественников дляосвободительного похода в Россию.
Выступил и он сам, 74 лет от роду, вместе со своим двою-
родным племянником Семёном. Их сопровождали и дру-
гие Красновы – ещё один двоюродный племянник Николай
Николаевич Краснов-старший и его сын (т.е. двоюродный
внучатый племянник Пётра Николаевича) Николай Нико-
лаевич Краснов-младший.
 Прибытие легендарного атамана подняло и укрепило
среди казаков энтузиазм. Он символически соединял про-
шлое и настоящее, поэтому, даже будучи в почтенном воз-
расте, не остановился перед тем, чтобы снова взять оружие
в руки. Такое поведение всех Красновых было воплощени-
ем наилучших качеств и силы воли казачества.
 Следует упомянуть, что со стороны немцев казаки-до-
бровольцы встречали не только помощь, но и препятствия.
Одержимость Гитлера превосходством высшей германской
расы, порождала у него неверие в добровольцев и стремле-
ние в полной мере подчинить их немецким командирам и
дисциплине.
 Надо подчеркнуть следующее – казаки не хотели бо-
роться за Германию. В действительности, они хотели про-
должить прерванную борьбу за свободу своей Родины и
требовали делать это на собственный лад - иметь свои
подразделения, своих командиров, воевать в своей форме
и под своими победными знамёнами.
 Если бы фюрер смог раньше это осознать, то казаки не
только бы добились больших побед, но, вполне возможно,
смогли бы завоевать, совместно с русскими добровольца-
ми, свободу не только для себя, но и для всей России, за-
дыхающейся от жестокой тирании Сталина. Все эти шансы
были потеряны только потому, что Гитлер, вместес пропа-
гандируемой им расистской идеологией, вместо того, что-
бы предстать перед русскими как освободитель, предстал
как очередной завоеватель, относясь к населению России,
как недочеловекам (untermenschen), которые должны
быть в услужении у немцев – сверхлюдей (jubermenschen).
При таком раскладе, находясь между двух тираний, боль-
шинство русского народа осталось на стороне «своего»
тирана,не видя смысла менять его на тирана иностранно-
го.
  Возвращаясь к опыту казаков – из-за такого отношения
Берлина, были утеряны многие бесценные месяцы в дис-
куссиях, переговорах и в уточнении деталей, в то время как
казаки воевали вразброс, многочисленными, но неболь-
шими по численному составу группами, что, естественно,
уменьшало эффективность их героических усилий.
  К счастью, нашелся человек большой души, который
понимал казаков, и хотя он был кадровым офицером не-
мецкой Армии, смог разделить их чаянияи отстоять перед
Берлином необходимость реализации их справедливых
устремлений. Этим человеком был генерал Хельмут фон
Паннвиц.
  Дворянин, родившийся в Верхней Силезии, недалеко
от границ Российской Империи, которая в то время вклю-
чала в себя часть Польши - ещё в молодости Хельмут был
знаком с казаками, несшими в то время службу в пригра-
ничной зоне. Будучи расположен к казакам, он разделял их
отношение к жизни и к моральным ценностям, и знал, что
скрывается за грубоватой простотой этих людей.
  Когда, после блестящей военной карьеры в ходе первых
лет войны, его представили к званию генерал-майора, то
благодаря пониманию менталитета казаков и неплохому
знанию русского языка, ему было нетрудно получить пост
командующего казачьими отрядами, которые постепенно
стали стягиваться в его распоряжение. Из них в 1943 году и
образовалась 1-я Казачья Дивизия.
  Фон Паннвиц был не только выдающимся офицером.
Это был человек наделенный настоящим моральным вели-
чием. Его прямота и приверженность делуборьбы с боль-
шевизмом скоро превратили его в казачьего кумира. Труд-
ности военной жизни, победы и поражения, человечное
отношение к людям, которое он всегда сохранял, даже в су-
ровых условиях войны – все это очень сблизило фон Панн-
вица с казаками, которые относились к нему с глубоким
почтением. Будучи лютеранином, генерал никогда не оста-
вался в стороне от участия вместе со всеми в православ-
ных богослужениях, которые проводили походные казачьи
священники. Он требовал от немногочисленных немцев из
числа своих подчиненных - понимания и взаимоуважения
в отношениях с казакам. Те, кто этому не следовал и вел
себя некорректно по отношению к казакам, Паннвицем по-
нижались в должности и звании, а зачастую совсем изгоня-
лись из казачьих частей.
 В конце войны казаки избрали своего командира
фельдатаманом, то есть «Походным атаманом всех каза-
чьих Войск». В России в годы Первой мировой войны эту
должность занимал Великий князь Борис Владимирович,
а в годы Гражданской войны известный герой казачества
оренбургский атаман Александр Ильич Дутов.
 Между тем, немецкие вооруженные силы начали своё
постепенное отступление из России. Надежд оставалось
мало. Казаки следовали за немцами в их отступлении и
многие из них, понимая, что коммунизм выйдет из войны
ещё более окрепшим, решили эмигрировать навсегда и ис-
кать свободу в других землях, где они могли бы сохранить
свои традиции и обычаи. Поэтому бойцов сопровождали их
семьи - жёны, дети, родители с немногими личными веща-
ми.
 1-я казачья Дивизия была направлена командованием
воевать в Югославию, где партизаны Тито перерезали ком-
муникации и контролировали целые области. Но сначала
нужно было объяснить казакам смысл этого нового на-
значения. Фон Паннвиц обратился за помощью к атаману
Краснову и попросил, чтобы он лично объяснил подразде-
лениям необходимость ведения боевых действий на чужой
земле. Многие из немецких офицеров с сомнением отно-
сились к боевому настрою казаков вдали от земли своих
предков. Между тем, казаки ответили на призыв атамана
Краснова с абсолютной отдачей.
 Они бились с обычной для себя яростью - в короткий
срок парализовали вылазки партизан Тито и удерживали
контроль над территориями, которые в соответствии с
приказами командования были ими очищены от партизан.
 В конце 1944 года казаки оказались лицом к лицу с дру-
гим, более могущественным, врагом. В своём безостано-
вочном наступлении на Запад, советские войска вошли в
Югославию и соединились с титовским коммунистически-
ми партизанами. В этот момент советская 233-я стрелко-
вая дивизия смогла захватить переправу через реку Драва
и укрепиться на правом берегу, создав мощный плацдарм.
А это создавало угрозу большого прорыва советских войск.
 Туда были направлены немецкие и хорватские части, но
они попали под сильный огонь и потерпели неудачу. Тогда
подразделениям кубанских, терских и донских казаков под
общим командованием полковника Кононова поставили
задачу сбросить врага в реку.
 Казаки яростно начали свою атаку, но были останов-
лены мощным огнем советской артиллерии. Тогда группа
казаков под командованием есаула Орлова, совершив от-
чаянный, почти самоубийственный маневр, прорвалась в
гущу советских войск и полностью разгромила вражескую
артиллерию.
 Одновременно с этим, Кононов, во главе донских пол-
ков, начал фронтальную атаку, поддерживаемый с обоих
флангов терскими и кубанскими полками. Советская диви-
зия почти полностью оказалась в окружении и её солдаты
обратились в паническое бегство. Это была полная победа:
советские потеряли сотни людей, многие из них утонули
в реке Драва, пытаясь её переплыть. А в это время казаки
брали в плен остальных - многие не могли прийти в себя от
удивления, поняв, что их разгромили вовсе не немцы.
 Это была убедительная победа. В результате, советские
подразделения отступили на север, и всем было продемон-
стрировано, что казаки в борьбе против коммунизма впол-
не готовы противостоять и такому серьезному противнику
как Красная Армия.
 Но теперь вернемся к нашему рассказу о судьбе Крас-
новых. На протяжении войны Семён Краснов был трижды
награжден немцами за отличия в боях. Он получил звание
генерал-майора и в этом чине командовал подразделени-
ями, которые к концу войны были направлены в Италию.
 В 1944 году, во время одного из отпусков, он обручился
с Диной Марченко – красавицей, кубанской казачкой, сту-
денткой университета, жившей в Париже. Дина получила
от своих родителей великолепное воспитание, имеющее
целью подготовить её к трудной жизни русских эмигран-
тов. Она была переводчицей и свободно говорила на не-
скольких языках.
 Между тем, война шла своим чередом. Альпийская зона
Италии находилась под контролем партизан-коммунистов.
 Это являлось серьезным препятствием для передви-
жения немецких войск и конвоев с грузами, которые на-
правлялись через долину Таглиамьенто в Австрию. По этой
причине немецкое военное командование направило в эту
зону казаков. Решение это основывалось на успехах каза-
чьих подразделений в ходе борьбы с партизанами в Югос-
лавии.
 Это был высокогорный район, заселенный пастухами и
бедными крестьянами.
 Пьер Арриго, очевидец событий, рассказывает, что в ре-
зультате распространения слуха о том, что «казаки идут»,
местные жители в страхе попрятались в своих скромных
хижинах, заперевшись на все запоры. Они уже и так были
огорчены присутствием бригад коммунистов (которые,
кстати, координировали свои действия с командованием
западных союзников) и чья пропаганда, направленная на
запугивание населения с целью его подчинения, их очень
устрашала. Теперь, к тому же, должны были прибыть
«ужасные казаки» и, естественно, хоть крестьянам этого и
не хотелось, им пришлось бы кормить и тех и других.
 Казачьи отряды прибыли летом 1944 года и незамедли-
тельно началась борьба с марксистскими бригадами. Сре-
ди гор и лесов, пропастей и скал, красные чувствовали себя
в безопасности, но казаки не давали им покоя. Хоть боль-
шинство из них были степными людьми, но они быстро
адаптировались в горах – подходящей арене для военной
хитрости, сюрпризов, засад и отчаянных маневров. Марк-
систские бригады, которые до того добились значительно-
го уровня контроля над территорией, были дезорганизо-
ваны и оттеснены дальше в горы.
 А у местных альпийских жителей страх перед казаками
ушел и сменился дружбой. «Казаки – повествует Арриго – в
общении и быту были добры, скромны и просты. Они явля-
ли собой лучшие образцы русской души. Но в боях неожи-
данно перевоплощались, как будто у них было ещё одно
лицо для войны».
  В своей книге (Pier Arrigo, L’Armata Cosacca in Italia, Milan,
1966) он пересказывает некоторые показательные эпизо-
ды, которые позволяют нам понять душу не только каза-
ков, но и итальянских горцев.
  В районе одной из самых высоких местных вершин –
Пани – в одиночестве жил старик, очень уважаемый среди
пастухов и лесорубов области. Его имя было Антонио За-
нелла, но более он был известен под прозвищем «Паний-
ский Медведь». Старик был очень добр и в студёную воен-
ную зиму любой страждущий, кто бы не обратился к нему,
не возвращался с пустыми руками - кусок хлеба, сыр из
его сыроварни, даже козлёнок из его стада облегчал голод
нуждающихся.
  Но этой помощью пользовались и партизаны-комму-
нисты, а это считалось тяжелым преступлением. Как вра-
жеский пособник, по закону военного времени он был
приговорён к смертной казни. Казаки, которым поручили
привести приговор в исполнение, взобрались на одинокую
и пустынную горную вершину. Там они нашли «Медведя»
и, увидев его, замерли от удивления: это была библейская
фигура - очень высокий, бедно одетый, он имел длинные
белые волосы и патриархальную бороду. Когда казаки объ-
явили ему о своей грустной миссии, тот впился в них маг-
нетическим взглядом своих голубых глаз и не произнес ни
одного слова.
  Казаки почувствовали себя обескураженными - этот че-
ловек неопределенного возраста, как бы появившийся из
глубины веков – не был ли он отшельником? И может быть
даже святым?
  А если он и давал пищу злостным красным партизанам
– то так ли уж он был виновен в этом?
  Если бы отказался, его бы скорее всего просто-напросто
убили… К тому же, даже внешне его фигура была для них
очень знакома – он очень походил на кулака.
  И вот они пришли убить его, точно также как это дела-
ют коммунисты? Казаки решили не выполнять приказ и
оставить ему жизнь.
 Простой степной человек и простой человек гор поняли
друг друга и разобрались между собой независимо от во-
йны и сопровождавших её жестокостей.
 Через неделю казаки снова поднялись на вершину по-
видать старого «Медведя». Принесли ему в подарок белую
барашковую папаху, как знак дружбы.
 В один из дней в казачьих полках начали ходить слу-
хи о прибытии атамана Петра Николаевича Краснова. Уже
только одно его имя воодушевляло казаков. Большинству
он представлялся фигурой абсолютно легендарной – геро-
ем из эпоса былых времен.
 Вечером 27 февраля 1945 года в поселке Версегнис, что
неподалеку от Удине, появилась многочисленная группа
военных. Атаман прибыл под охраной казаков бывшей
Императорской лейб-гвардии, вместе с ним -генералы и
старшие офицеры, среди которых находился генерал-май-
ор Семён Краснов, его наиболее близкий и верный сорат-
ник. Вместе с атаманом была его жена Лидия Фёдоровна,
которая всегда сопровождала его и, несмотря на свои годы,
поражала всех своей благородной красотой.
 Гости вышли из экипажа в котором приехали, но не сра-
зу вошли в приготовленный для них пансион. Масса ка-
заков окружила их. Приветствуя, они преклонили колени,
при этом раздался громкий лязг от удара шашек о землю.
Незамедлительно приблизились три казака и преподнесли
атаману хлеб-соль. Он, перекрестившись и поклонившись,
поцеловал дар.
 Эта сцена вызывала любопытство местных жителей.
Естественно, им было очень нелегко даже приблизиться к
атаману, который постоянно находился в окружении своих
верных людей. Пётр Николаевич обычно в подобных слу-
чаях не тратил время на удовлетворение такого рода лю-
бопытства, которое он, видимо, считал абсолютно празд-
ным, но в поселке Версегнис сделал исключение - нанес
визит местному священнику Дону Грациано Бориа, с кото-
рым имел продолжительную беседу. На прощание атаман
вручил ему свою книгу - роман «Ненависть» с дарствен-
ной надписью на отличном итальянском: «Духовному отцу
Дону Бориа, в память о нежданном гостеприимстве».
Здесь были и другие встречи, одна другой дружествен-
ней и доверительней. Во время одной из них атаман сказал
«Мои казаки добры, но загрубели в бесконечных и опас-
ных походах». Дон Бориа был человек сообразительный
и очень откровенный. Поэтому он воспользовался случа-
ем, чтобы рассказать атаману о произволе, исходящим от
некоторых подразделений, сформированных из предста-
вителей северокавказских народов, находившихся среди
казачьих отрядов. Эта просьба священнослужителя была
атаманом принята близко к сердцу и с тех пор уменьши-
лись случаи покушений на собственность местных горцев
уже и так достаточно обедневших от войны и зимы.
 Но, между тем, война неумолимо приближалась к свое-
му финалу. Немецкие войска отступали по всем фронтам.
Казачьи начальники совещались, обсуждая неизбежное
прекращение военных действий. Их полки дислоцирова-
лись в разных местах, но находились сравнительно недале-
ко друг от друга, поэтому было нетрудно встречаться друг
с другом. Краснов, фон Паннвиц, Шкуро и даже Доманов,
единственный среди них бывший советский гражданин,
сошлись во мнении, что наиболее подходящим было бы на-
правиться в зону оккупации, находящуюся под контролем
англичан. Для этого необходимо было, перевалив горы,
спуститься с другой стороны и достичь Австрии, оккупиро-
ванной британскими подразделениями. Кроме того, Крас-
нов доверял фельдмаршалу Александеру, которого лично
знал, и считал человеком чести. А именно он обладал выс-
шей военной властью в этой зоне.
 В ходе этих секретных переговоров генерал-майору Се-
мёну Краснову была поручена миссия поддержания связи
со штабом генерала Власова и координации общих дей-
ствий. Власов был бывшим советским генералом, пленён-
ным летом 1942 года и перешедшим на сторону немцев. Он
принял решение воевать вместе с ними против коммуниз-
ма.
 В результате, весной 1945 года появился приказ, пред-
писывающий всем казачьим подразделениям покинуть
альпийскую Италию и направиться в австрийские долины,
где все они должны были сконцентрироваться.
 Но за их спиной оставались бригады коммунистов, хотя
понесшие от казаков большие потери, но представлявшие
по-прежнему серьезную угрозу. Тем более, что они жажда-
ли мести. Естественно, новость об отходе казаков дошла и
до них.
 Полагая, что казаки при отступлении должны будут на-
ходиться в деморализированном состоянии, партизаны
разработали план мести - неожиданно напасть на колонны
казаков на марше и в гарнизоне Оваро окружить их, отре-
зав пути отхода.
 Неожиданное нападение на некоторые колонны при-
вело к серьезным потерям убитыми и ранеными. Реакция
казаков была яростной. Спуск в долину был отменен и со
всех сторон казаки пришли на помощь своим товарищам.
Запланированное нападение превратилось в настоящее
побоище, длившееся с утра до вечера 2 мая.
 Партизаны - коммунисты были полностью разгромле-
ны. Местечко Оваро стало последней победой казаков в их
долгом пути на полях сражений Второй мировой войны.
 На следующий день марш возобновился. В плохую по-
году и по плохим дорогам спуск с перевала был очень тяже-
лым. Но, в конце концов, с передового дозора послышались
радостные возгласы:
 - Австрия!.. Австрия!..
 Одно за одним казачьи подразделения, ведомые своими
командирами, выходили из Италии и Югославии, спуска-
лись с гор и располагались на всем протяжении долины
реки Драва, в окрестностях Лиенца, Обердраубурга, Фелд-
кирхена и других соседних поселений.
 Сколько их было? Историки сходятся во мнении, что
приблизительное число офицеров и солдат составляло
около пятидесяти тысяч человек, не считая следующих
за ними семей. Из командования здесь был атаман Пётр
Николаевич Краснов (со своими родными), генералы фон
Паннвиц, Шкуро, Доманов и генерал Султан-Гирей Клыч,
командир 4 000 кавказцев – таких же врагов коммунизма,
как и казаки.